Агонисты дофамина. Новые аспекты пременения при Болезни Паркинсона.
На протяжении последнего десятилетия ведутся активные разработки новых лекарственных препаратов, которые бы оказывали стабильный дофаминергический эффект. В результате родилась концепция непрерывной дофаминергической стимуляции. На сегодня уже известно, что в то время как короткодействующие дофаминергические препараты быстро вызывают тяжелые дискинезии, назначение препаратов с более длительным периодом действия в аналогичных эффективных дозах редко сопровождается дискинезиями или даже вообще исключает эти осложнения терапии. В настоящее время продолжаются исследования, цель которых – установить, каким образом стабильные уровни дофамина в плазме можно эффективно использовать для получения реальных клинических преимуществ. В этом отношении особого внимания заслуживают новые лекарственные формы агонистов дофамина с модифицированным высвобождением действующего вещества.
Кроме двигательных симптомов, не меньшее, а возможно, и большее влияние на качество жизни больных БП оказывают другие, не связанные с двигательной функцией. Эти так называемые немоторные симптомы доминируют в клинической картине у пациентов с поздними стадиями БП и вносят значительный вклад в тяжесть нетрудоспособности, нарушение качества и уменьшение продолжительности жизни больных. Несмотря на это, немоторные симптомы БП часто не распознаются и, соответственно, не корректируются надлежащим образом. Лечение таких симптомов должно быть комплексным и проводиться на всех стадиях БП. Большие надежды возлагаются на лекарственные формы агонистов дофамина с модифицированным высвобождением, которые могут еще больше снизить двигательные флуктуации и риск дискинезий.
Долгое время лечение БП состояло главным образом в улучшении двигательных проявлений болезни. Современные препараты леводопы и агонистов дофамина могут на протяжении многих лет обеспечивать адекватную коррекцию таких симптомов у большинства больных. Однако сегодня уже является доказанным тот факт, что успешное ведение пациента с БП невозможно без надлежащей коррекции немоторных симптомов. Их точная диагностика часто затруднена из-за наложения органических и немоторных симптомов БП. Например, больному БП с низким уровнем физической активности, эмоциальной бедностью и сексуальной дисфункцией можно легко поставить диагноз депрессии, хотя эти симптомы являются проявлением неврологического заболевания, а не расстройством психики.
Депрессию имеют около половины всех пациентов с БП. Появляется все больше доказательств того, что этот симптом является следствием БП и не связан с эмоциональной реакцией на снижение двигательной функции. Необходимо подчеркнуть, что депрессия у пациентов с БП может быть такой же тяжелой, как и у первично психиатрических больных, однако она отличается качественно. В недавно завершившемся исследовании сравнивали неврологически здоровых пациентов с депрессией и больных БП с депрессией.
В результате было установлено, что в группе БП были меньше выражены такие симптомы, как печаль, утрата способности радоваться жизни, чувство вины и снижение жизненного тонуса.
Интересно также отметить следующую закономерность: у 70% пациентов с БП и предсуществующей депрессией впоследствии развивается тревожное расстройство, а у 90% пациентов с БП и предсуществующим тревожным расстройством впоследствии развивается депрессия.
Помимо депрессии, качество жизни пациентов с БП значительно ухудшают когнитивные нарушения. К ним относятся замедленное время реакции, исполнительная дисфункция, утрата памяти, а также деменция. Последняя развивается у 20-40% всех больных БП, при этом сначала появляется замедленное мышление, затем трудности с абстрактым мышлением, памятью и контролем поведения.
Несмотря на значительную распространенность, немоторные симптомы не распознаются во время 50% неврологических консультаций. В исследовании Shulman и соавт. пациентов с БП сначала просили заполнить ряд опросников для диагностики тревоги, депрессии и других нарушений, после чего их направляли на консультацию к невропатологу.
Оказалось, что проблемы
•с депрессией имели 44%,
•тревожное расстройство было у 39%
•нарушения сна у 43% пациентов
Точность диагностики данных состояний лечащим невропатологом была очень низкой:
•21% для депрессии,
•19% для тревожного расстройства
•39% для нарушений сна.
(!!!) Благодаря появлению новых методов лечения ожидаемая продолжительность жизни и средний возраст пациентов с БП увеличиваются. Следовательно, скрининг на немоторные симптомы БП должен стать частью рутинного клинического ведения этой патологии.
Так как депрессия при БП имеет иную природу, стандартные подходы к ее лечению не всегда оказываются эффективными. В этом плане перспективным является применение агонистов дофамина, в частности прамипексола.
В клинических исследованиях было установлено, что прамипексол не только улучшает двигательные симптомы БП, но и проявляет выраженный антидепрессивный эффект. Однако в этих исследованиях участвовали пациенты с двигательными осложнениями, поэтому уменьшение симптомов депрессии могло представлять улучшение двигательных симптомов под действием лечения. Чтобы лучше разобраться в этом вопросе, мы провели рандомизированное исследование, в ходе которого изучали эффекты агониста дофамина прамипексола и серотонинергического антидепрессанта сертралина у пациентов с БП без двигательных осложнений. В семи клинических центрах Италии 76 амбулаторных пациентов с БП и «большой» депрессией, но без двигательных флуктуаций и дискинезий в анамнезе, получали прамипексол 1,5-4,5 мг/сут или сертралин 50 мг/сут. Через 12 нед лечения оценка по шкале депрессии Гамильтона (HAM-D) улучшилась в обеих группах, однако в группе прамипексола было значительно больше пациентов, у которых депрессия полностью купировалась (60,5 по сравнению с 27,3% в группе сертралина; р=0,006).
Прамипексол хорошо переносился – лечение этим препаратом не прервал ни один пациент, в то время как в группе сертралина таких больных было 14,7%. Несмотря на отсутствие у пациентов двигательных осложнений, в группе пациентов, получавших прамипексол, произошло значительное улучшение двигательной оценки по шкале UPDRS. Таким образом, это исследование показало, что у пациентов с БП прамипексол является выгодной альтернативой антидепрессантам.
БП является хроническим прогрессирующим заболеванием, и на поздних стадиях лечение двигательных и других проявлений БП становится все более сложным. При этом раннее назначение агонистов дофамина позволяет не только отсрочить развитие индуцированных леводопой двигательных флуктуаций и дискинезий, но и снизить частоту утренней заторможенности и связанных с ней немоторных симптомов. В этом отношении качественно новый уровень медицинской помощи больным БП могут предоставить лекарственные формы агонистов дофамина с замедленным высвобождением действующего вещества. Очевидные преимущества таких препаратов – более стабильные концентрации дофамина в плазме на протяжении дня, простая схема приема и, соответственно, высокая приверженность пациентов к лечению.
Агонисты дофамина – это соединения, которые активируют дофаминовые рецепторы, таким образом имитируя действие нейротрансмиттера дофамина. Эти препараты используют в лечении болезни Паркинсона, некоторых опухолей гипофиза (пролактиномы) и синдрома беспокойных ног. Долгое время единственным агонистом дофамина, активным при приеме внутрь, оставался каберголин. Однако недавно появились сообщения, что у пациентов с БП каберголин может вызывать тяжелую митральную регургитацию с последующим кардиогенным шоком, приводящим к смерти. В настоящее время наиболее перспективным является использование новых лекарственных форм с модифицированным высвобождением неэрголиновых агонистов дофамина, таких как ропинирол и прамипексол.
В теории назначение агонистов дофамина с длительным периодом полувыведения будет иметь следующие преимущества:
•удобство приема – 1 раз в день, что улучшает приверженность пациентов к лечению
•улучшенная переносимость благодаря более быстрой десенситизации периферических дофаминергических рецепторов (меньше побочных эффектов со стороны желудочно-кишечного тракта), меньшему эффекту пиковой концентрации (менее выражена сонливость) и уменьшенной амплитуде колебаний концентрации в плазме и, следовательно, меньшей пульсовой стимуляции рецепторов (ниже риск двигательных осложнений – флуктуаций и дискинезий, а также психиатрических побочных реакций)
•улучшенная эффективность, особенно в ночное время и ранние утренние часы.
С другой стороны, нельзя исключить теоретический риск того, что использование длительно действующих препаратов может привести к избыточной десенситизации дофаминовых рецепторов и в итоге – к сниженной эффективности. Однако первое опубликованное исследование показало, что такие лекарственные формы являются высоко эффективными.
В настоящее время создана инновационная системы доставки прамипексола на протяжении длительного времени. Выбор прамипексола среди других агонистов дофамина для разработки системы обусловлен его уникальным фармакологическим профилем – этот препарат является полным агонистом и обладает высокой селективностью к семейству дофаминовых рецепторов второго типа (D2).
Система доставки работает по принципу осмотического насоса. В отличие от других подобных систем, требующих заранее сформированных отверстий для выхода действующего вещества, система доставки прамипексола имеет мембрану с контролированной пористостью, которую обеспечивают водорастворимые поры. При контакте с водой (при попадании в желудок) вспомогательные вещества растворяются, что приводит к образованию микропористой мембраны in situ. После этого вода поступает в ядро капсулы, растворяя прамипексол на его поверхности. Внутри системы создается стабильное осмотическое давление, выталкивающее через микропоры раствор действующего вещества наружу. Скорость доставки прамипексола главным образом регулируется размером отверстия. Скорость высвобождения остается постоянной до полного растворения прамипексола, а затем, по мере уменьшения его концентрации в ядре, она постепенно снижается.
Фармакокинетические испытания новой системы доставки прамипексола показали, что она позволяет при однократном приеме в сутки поддерживать стабильную терапевтическую концентрацию действующего вещества в плазме независимо от приема пищи.